Болгария, София 1975 год. Наверно, я погиб. Глаза закрою – вижу. Наверно, я погиб: робею, а потом – Куда мне до нее! Она была в Париже, И я вчера узнал – не только в нем одном. Какие песни пел я ей про Север дальний! Я думал: вот чуть-чуть – и будем мы на «ты». Но я напрасно пел о полосе нейтральной – Ей глубоко плевать, какие там цветы. Я спел тогда еще – я думал, это ближе, – Про юг и про того, кто раньше с нею был. Но что ей до меня! Она была в Париже, Ей сам Марсель Марсо чего-то говорил. Я бросил свой завод, хоть в общем, был не вправе, Засел за словари на совесть и на страх, Но что ей до того! Она уже в Варшаве, Мы снова говорим на разных языках… Приедет – я скажу по-польски: «Проше, пани, Прими таким, как есть, не буду больше петь!» Но что ей до меня! – она уже в Иране, – Я понял – мне за ней, конечно, не успеть. Ведь она сегодня здесь, а завтра будет в Осле – Да, я попал впросак, да, я попал в беду! Кто раньше с нею был и тот, кто будет после,- Пусть пробуют они. Я лучше пережду.